В годы Великой Отечественной Войны самолёты гибли не только на линии фронта. Жизнь многих боевых машин, как и их экипажей, оборвалась ещё до первых сражений. В 40-х годах в Иркутске размещался авиационный завод, который поставлял на фронт бомбардировщики ИЛ-4 и ПЕ-2. Из-за отсутствия навигаторов до Красноярска экипажи летели вдоль железной дороги. Одна из машин разбилась в районе «Синей горы» в Тулунском районе, сообщает «Братская студия телевидения».
- Это уже вторая экспедиция, первая была в 2008 году. Со слов местных жителей мы узнали, что в годы войны там разбился самолёт, по местным газетам, по источникам было написано, что это ИЛ-4, разбился в августе 43-го. Прорыв произошёл в этом году, установлено было, что это не ИЛ-4, а ПЕ-2, разбился он в мае 42-го, и самолёт получали лётчики 73 полка ВВС Краснознамённого Балтийского флота, - комментирует Сергей Чулков, руководитель поискового отряда Братска.
Подтверждение этой версии нашлось в воспоминаниях участников самого перегона:
«Закончив переучивание в январе 1942 года, полк наземным путём поехал в Иркутск на завод, получать новые самолёты. К этому времени самостоятельный налёт на «пешке» у меня был порядка пяти часов. Получили 32 самолёта. До Казани летели по «компасу Кагановича» - вдоль железной дороги. Во время перелёта полк потерял два самолёта. Один загорелся под Красноярском, экипаж погиб. Второй самолёт сел в Канске с убранным шасси».
От удара корпус разлетелся вдребезги, но на части деталей сохранились обозначения.
- О, номер есть. Б-100. Какая-то деталь, на ней написано Б-100.
Эта находка стала не единственным обломком, который мог бы пролить свет на обстоятельства крушения самолёта.
- Электродвигатель, который служил для выпуска тормозных решёток, бомбардировщик пикирующий. А здесь мы видим следы пожара, то есть, видите, всё-таки пожар был. Сразу видно, тот двигатель не горел, а этот горел. О чём говорит: горел один мотор и, скорее всего, горел мотор тот, который номер 1216, он разлетелся вдребезги. Видишь, тот двигатель целый».
По серийному номеру удалось установить, что на самолёте были установлены двигатели М-105. В то время им оснащались только бомбардировщики ПЕ-2.
- Следующее косвенное подтверждение, что самолёт 73-го авиаполка с Балтики - на месте крушения находили пуговицы с якорями. На штурманском приборе, на ветровике, была фамилия Дадакин. Иван Дадакин служил в 73 авиаполку, как раз на Балтике, но он, скорее всего, в перегоне не участвовал, потому что он служил после ранения на аэродроме. Скорее всего, он свой прибор передал кому-то другому, - поясняет Сергей Чулков.
Здесь появляется нестыковка. За май 42-го в 73-ем полку числился всего один погибший. Но из воспоминаний старожила следует, что в катастрофе погибло больше пилотов. Вот что рассказывал местный житель Иван Демидов:
«Как-то я случайно забрёл туда, где упал самолёт, пилотов было трое. Два скелета лежали на земле, а третий находился в кабине. Бортового оружия на месте не было, за исключением искорёженной казённой части от одного из пулемётов».
По одной из версий, экипаж разбившегося самолёта был из 23 запасного авиаполка. Все документы о переводе в 73 находились при них и, скорее всего, сгорели.
«Мы определили, что самолёт никто не покидал, поскольку куски кабины на месте, наушники от шлемофонов на месте, понятно, что экипаж был в самолёте до последнего. Значит, экипаж, все три человека погибли. И до сих пор никто не знает этих имён», - говорит Сергей Чулков, руководитель поискового отряда г.Братска.
- Одного пилота нашли, его увезли, захоронили в Нижнеудинске. Двоих не обнаружили, но охотники говорят, что находили здесь черепа, даже не один, и где-то здесь захоронили, - рассказывает Владимир Изюрьев, участник поискового отряда Братска.
Участники поискового отряда планируют поднять архивы 23 запасного авиаполка. Ещё одна экспедиция на «Синюю гору» планируется осенью.
