Теперь, когда страсти, кажется, утихли, когда, кажется, конфликт разрешен, необходимо осознать, что именно произошло и действительно ли инцидент исчерпан? И, собственно, поэтому я взяла такую длинную паузу после всех событий.
Прежде всего, конечно, надо сказать, что оперный обладает УНИКАЛЬНОЙ способностью при попытке повести себя как умные, выглядеть некрасиво, а при попытке соблюсти хоть какую-то красоту, совершить такую эпическую по масштабу глупость, что только руками разведешь! Вот уж действительно как мартышка из того анекдота про умных, и красивых – никак не разорваться. Благодаря этому умению театра творить себе столь дурацкий имидж, вся история с увольнением балерины, на первый взгляд, выглядит таким же балаганом, как и юбилейная драка. Но на самом деле случилась драма. Причем, это драма не одной конкретной балерины, а драма целого театра, драма бурятского балета, и, если хотите, бурятского искусства.
Вся эта история примерно того же порядка, что происходила буквально вчера (и в общем-то еще не завершилась) в Новосибирске, где местный поп оскорбился трактовкой режиссера Тимофея Кулябина оперы Вагнера «Тангейзер», и пользуясь законом о защите чувств верующих, сигнализировал в прокуратуру, и дело чуть не дошло до уголовного преследования.
Да, ситуация с Лией Балдановой представляется не столь дикой, не столь абсурдной, и не столь необоснованной, и, тем не менее, и новосибирская история, и наша, они обе про то, что для любого функционера – церковного или светского, люди искусства не что иное, как обыкновенная челядь. Дворня. И то, чем эта челядь занимается – это не деятельность. И творческая, а иногда и человеческая, судьба их находится в прямой зависимости от безраздельного, самоуправного расположения функционера. Благоволит тебе «барин» или «барыня» - значит, будешь, более-менее по-человечески сыт, и творчески благополучен, и даже иногда поощрен. Но если ты в немилости у «господина», то жизнь твоя безнадежна. Сам ты никто, звать тебя никак, и чуть что, будешь ты публично порот. Расположение же руководителя-«барина» совершенно не зависит от меры твоего таланта и твоей значимости для искусства, потому, что такие понятия для «бар» не ценностны, такими категориями они не мыслят, ибо просто НЕ ПОНИМАЮТ предмета, с которым им, вдруг, ни с того, ни с сего, выпало иметь дело. Вот руководить – это им понятно, это для них деятельность! Серьезная, важная, настоящая. Неслучайно, бывшая юристка оперного театра в соцсети, под моей оценкой случившегося в оперном, посоветовала критику, то есть мне, ПОМЕНЬШЕ критиковать, а заняться ДЕЛОМ, то есть пойти и попробовать поруководить театром.
И вот этот императив собственной руководящей важности он какой-то… не то врожденный, не то приобретенный дефект сознания, какая-то интеллектуальная несостоятельность, выражаемая в неспособности осознавать причинно-следственные связи. Так сложилось, что у нас в Бурятии, эти функционеры, руководители, «баре», в театре люди случайные. Лихие карьерные зигзаги случайно заносят их под сень кулис для того, чтобы они хозяйственно, административно, юридически, технически, и тп., ОБСЛУЖИВАЛИ искусство и людей искусства, обеспечивали условия для безмятежных творческих занятий. Но очень скоро эти случайные люди, всерьез начинают думать, что первичнее и главнее в театре именно они, и они руководят не администрацией, а искусством, а оно существует для того, чтобы обслуживает их значимость. И за годы своей работы они не только так и не научаются хоть что-то понимать в руководимом ими искусстве, но и бесстыдно это не скрывают.
Прежде всего, конечно, надо сказать, что оперный обладает УНИКАЛЬНОЙ способностью при попытке повести себя как умные, выглядеть некрасиво, а при попытке соблюсти хоть какую-то красоту, совершить такую эпическую по масштабу глупость, что только руками разведешь! Вот уж действительно как мартышка из того анекдота про умных, и красивых – никак не разорваться. Благодаря этому умению театра творить себе столь дурацкий имидж, вся история с увольнением балерины, на первый взгляд, выглядит таким же балаганом, как и юбилейная драка. Но на самом деле случилась драма. Причем, это драма не одной конкретной балерины, а драма целого театра, драма бурятского балета, и, если хотите, бурятского искусства.
Вся эта история примерно того же порядка, что происходила буквально вчера (и в общем-то еще не завершилась) в Новосибирске, где местный поп оскорбился трактовкой режиссера Тимофея Кулябина оперы Вагнера «Тангейзер», и пользуясь законом о защите чувств верующих, сигнализировал в прокуратуру, и дело чуть не дошло до уголовного преследования.
Да, ситуация с Лией Балдановой представляется не столь дикой, не столь абсурдной, и не столь необоснованной, и, тем не менее, и новосибирская история, и наша, они обе про то, что для любого функционера – церковного или светского, люди искусства не что иное, как обыкновенная челядь. Дворня. И то, чем эта челядь занимается – это не деятельность. И творческая, а иногда и человеческая, судьба их находится в прямой зависимости от безраздельного, самоуправного расположения функционера. Благоволит тебе «барин» или «барыня» - значит, будешь, более-менее по-человечески сыт, и творчески благополучен, и даже иногда поощрен. Но если ты в немилости у «господина», то жизнь твоя безнадежна. Сам ты никто, звать тебя никак, и чуть что, будешь ты публично порот. Расположение же руководителя-«барина» совершенно не зависит от меры твоего таланта и твоей значимости для искусства, потому, что такие понятия для «бар» не ценностны, такими категориями они не мыслят, ибо просто НЕ ПОНИМАЮТ предмета, с которым им, вдруг, ни с того, ни с сего, выпало иметь дело. Вот руководить – это им понятно, это для них деятельность! Серьезная, важная, настоящая. Неслучайно, бывшая юристка оперного театра в соцсети, под моей оценкой случившегося в оперном, посоветовала критику, то есть мне, ПОМЕНЬШЕ критиковать, а заняться ДЕЛОМ, то есть пойти и попробовать поруководить театром.
И вот этот императив собственной руководящей важности он какой-то… не то врожденный, не то приобретенный дефект сознания, какая-то интеллектуальная несостоятельность, выражаемая в неспособности осознавать причинно-следственные связи. Так сложилось, что у нас в Бурятии, эти функционеры, руководители, «баре», в театре люди случайные. Лихие карьерные зигзаги случайно заносят их под сень кулис для того, чтобы они хозяйственно, административно, юридически, технически, и тп., ОБСЛУЖИВАЛИ искусство и людей искусства, обеспечивали условия для безмятежных творческих занятий. Но очень скоро эти случайные люди, всерьез начинают думать, что первичнее и главнее в театре именно они, и они руководят не администрацией, а искусством, а оно существует для того, чтобы обслуживает их значимость. И за годы своей работы они не только так и не научаются хоть что-то понимать в руководимом ими искусстве, но и бесстыдно это не скрывают.
Понятно, что эти руководители сильно не благоволят тем, кто выдается из общего ряда подчиненных. Лия Балданова выдается. Уже повод для того, чтобы, как говориться, поставить на место.
Впрочем, объективности ради, Байкал-дейли, в связи со случившимся отправил в театр оперы и балета ряд вопросов. Простых, понятных, корректных. Но получил на них такие ответы, что ничего не остается, как привести здесь и вопросы и ответы, дабы вы увидели все собственными глазами.
Вот вопросы:
- сколько уже времени проработал Ивата в оперном театре?
- сколько новых балетных спектаклей выпустил театр за это время?
- в каком количестве этих новых постановок была занята Л. Балданова, как солистка?
- сколько спектаклей в месяц она вообще танцует, как солистка, ведущая балерина?
- сколько сольных партий в год ей гарантирует (или теперь уже - гарантировал?) договор? И прописано ли подобное в договоре?
- сколько выездов творческого порядка - сольные выступления, мастер-классы, и т.п., в сезон возможно по договору Ивате?
- кто оплачивает его выезды?
- сколько японских танцовщиков работает в оперном театре и на каком основании - они в штате, на бюджетной зарплате, или по договору, и тп?
- размер зарплаты солиста балета в статусе Лии Балдановой?
- сколько сейчас человек в оркестре?
- сколько дирижеров? сколько из них дирижеров балетных?
- сколько человек уволилось, или было уволено из театра, за последние 3-4 месяца?
А вот ответы:
Директор БГАТОиБ Аюна Цыбикдоржиева
- После консультации с Морихиро Ивата 24 февраля мы сразу решили идти по щадящему пути. Потому что нет ничего дороже человеческих отношений. Мы решили не делать ей выговоры и взыскания перед пенсией, а предложили срочный трудовой контракт. Не знаю, почему Лия Валерьевна так долго размышляла. Она пошла к министру культуры, он предложил ей абсолютно то же самое. В итоге, хорошо подумав, она согласилась на наши щадящие условия, иначе ее пришлось бы уволить по статье за прогулы. К сожалению, Лия Валерьевна восприняла нашу доброту как слабость. Театральный процесс по сути своей является коллективным творчеством. Полагаю, что думать стоит не только о себе, но и о своих коллегах.
- Конечно, мы думаем о будущем и Баира Жамбалова. Он молод, ему еще танцевать и танцевать. Если у Лии есть какие-то разовые предложения о работе, то у Баира их нет. Уверена, что в скором времени он исполнит лучшие свои партии на родной сцене в новых постановках Морихиро Ивата.
Директор балетной труппы Владимир Кожевников.
- Театр – это тоже производство, производство творческое. Это все единый процесс. Люди, которые уезжают, выпадают из процесса, за них начинают работать другие. У нас целый коллектив, все хотят на гастроли, а если мы позволим одному, то и другие начнут поступать так же. Представьте, что прима-балерина Большого театра приходит и говорит Филину: «Я еду на учебу», потом уезжает на гастроли, а худрук через некоторое время узнает, где она была. И как он будет реагировать? Да, Лия – очень раскрученный человек в республике, мне даже обидно, что другие, не менее талантливые балерины не умеют так себя преподносить. Они не пользуются такой популярностью, потому что занимаются работой, а не пиаром. Я тоже ездил на гастроли и отпрашивался у Екатерины Балдановны Самбуевой. Меня с большим трудом отпускали на гастроли по той же самой Америке. И в репертуар надо было вводить кого-то вместо меня, чтобы он за меня работал. Лия сейчас говорит, что кому-то можно, а ей нельзя. А на самом деле получается наоборот: ей можно, а другим - нет.
Педагог Лии Эржена Чернова.
- Если ты хорошая балерина, это еще не значит «что хочу, то и ворочу». Я к Лие хорошо отношусь, но считаю что дисциплина существует для всех. Если бы она сказала по-честному, то кто бы что сейчас говорил?
Нетрудно заметить, что вопросы нейтральны, но конкретны, а ответы хоть и пространные, но не о том, о чем спрашивали. И лишь несколько дней спустя нам прислали более-менее внятные ответы. Но, например, на вопрос о зарплате солистки в статусе Балдановой, нам ответили, что об этом надо спросить у самой Лии. А ведь нас не интересовала зарплата именно Лии, мы спрашивали о зарплате артистки, занимающей в труппе такое же положение, что и балерина Балданова. Компетентного ответа не получили, да, и достоверность предоставленной информации сомнительна, хотя бы потому, что ответы подписаны так - Дарья Ююкина. Какую должность занимает в театре некто Дарья Ююкина, каковы ее компетенции, почему она уполномочена информировать?... Неизвестно…
Но вернемся к первому ответному письму театра, оно интересно тем, что это ведь первичная, спонтанная, и, значит, настоящая реакция руководства театра. И тут само за себя говорит то, что руководство со всех сторон оправдывается. Хотя никто никого ни в чем не обвинял. И, тем не менее, все тексты директора, руководителя балетной труппы и педагога, которая, кстати, не работает в театра (и причем тут она в этом производственно-кадровом конфликте?), это сплошное оправдание себя и своих действий, путем переадресации вины. Вся суть оправданий сводится к запальчивому – «А чо она! А почему ей можно?!»
И вот это не просто реакция на случившиеся, это, прежде всего, человеческая позиция – почему это кому-то можно БЫТЬ НЕ КАК ВСЕ?! Почему у кого-то будет больше, интереснее, разнообразнее, чем у всех?! Но насколько же абсурдна, эта позиция на территории искусства, на территории, которую создают, движут, вершат индивидуальности! Сколько в ней, в этой позиции чисто человеческой дикости, глупости, зависти, жадности, и как она тупикова с точки зрения ГРАМОТНОГО руководства.
Когда-то я спросила у Татьяны Константиновны Глязер, супруги и соратницы Михаила Сергеевича Арсеньева – создателя бурятского балета, первого руководителя балетной труппы оперного театра, почему он обратил внимание на юную Сахьянову? Татьяна Константиновна ответила, что не заметить Лару (так она ее называла) было невозможно! Потому, что она была - БА-ЛЕ-РИ-НА! Почти 30 лет назад во всем, что касалось балета, я не была агностиком, и приняла слова, а особенно тон, какими они были сказаны, с религиозным трепетом. И только со временем пришло рациональное осознание того, о чем именно говорила Глязер - настоящая КЛАССИЧЕСКАЯ БАЛЕРИНА, это ЯВЛЕНИЕ! Это такой сложный комплекс такого множества уникальных свойств – внешних, физических, эмоциональных, интеллектуальных, артистических, душевных, что в природе, в чистом виде, они, настоящие классические балерины, встречаются не так часто, как мы с вами думаем. Далеко не каждая артистка классической балетной труппы, и даже далеко не каждая звезда балета рождена была именно классической балериной. Но они такими становятся, потому, что помимо комплекса личных качеств, есть еще и целый КОМПЛЕКС ОБСТОЯТЕЛЬСТВ, необходимых для того, чтобы реализовать этот феноменальный статус - ballerina assolutta. Это и педагоги-репетиторы, и партнеры, и насыщенный и разнообразный репертуар, и дирижер, и возможность свободы творческого выбора, и богатая гастрольная жизнь, и вообще насыщенная впечатлениями жизнь, и возможность совершенствоваться, и, самое главное, - успех.
Бурятскому балету такому юному, всего-то 70 лет, в этом смысле удивительно повезло, в его истории были две идеальные классические балерины – Лариса Сахьянова и Ольга Короткова. На звезду Ларисы Сахьяновой работал ВЕСЬ театр. Кто-то очень умный, очень прозорливый, да, просто очень культурный человек, вовремя осознал с чем имеет дело, сумел понять, что такое уникальное явление, как классическая балерина, уже само по себе самоценно, уже само по себе произведение искусства. Ну, как картина, скульптура, музыка…
Лии Балдановой колоссально не повезло в этом смысле. На нее таких мудрых профессионалов своего дела не нашлось. Ей не прощают именно ее художественной ценности. И ладно бы просто не прощали, но не трогали. Нет! Надо уничтожить, унизить, согнуть, опустить до уровня собственной посредственности, до уровня собственного НЕ ПОНИМАНИЯ того, с чем они имеют дело. Надо показать, где ее место.
Эту колонку я пишу в Москве. И буквально вчера услышала из уст директора одного очень успешного театра историю о том, как звезда этого театра отказалась ехать на гастроли во всю ту же Америку, сославшись на съемки в громком проекте. Дирекция связалась со съемочной группой. Хотели попросить скорректировать график, дабы звезда все-таки поехала на гастроли, и узнали, что никаких съемок у звезды в этот момент нету… Обман! Стыд! Ужас! Что делает театр? Что делает директор? Выгоняют проштрафившуюся звезду? Скандалят на всю Москву и страну? Конечно, нет! Ибо позиция дирекции этого театра – СОХРАНЯТЬ и ПРЕУМНОЖАТЬ!!! Собственно, в этом и состоит главная функция профессионального директора. Потому, что если мерить искусство статьей ТК, не ценить артиста, любого, всякого, если не признавать за ними особость, уникальность, если публично растерзывать их функционерским крючкотворством, если вымещать на них свою неудовлетворенность жизнью из-за нереализованных амбиций, мстить за свою бездарность – не будет театра, не будет традиции, не будет связи времен, ибо театр живет артистом. Но не завтруппой, ни директором, ни отделом кадров. И потому, для нормальной дирекции любой успех артиста за пределами театра, это приветствуется, потому, что это успех театра! Ну, это в том только случае, если директор работает на театр, а не театр на директорское самодовольство.
А тем, кто в комментариях аплодирует худруку балетной труппы, вот, мол, правильно, пусть наведет самурайскую дисциплину, могу сказать, что если уж нам, бурятам, так, вдруг, стал ценен самурайский кодекс, то глядя на то, как балетная труппа оперного театра танцует все хуже и хуже, все глупее, все немузыкальнее, все нетанцевальнее, все невдохновеннее, мы вправе ждать от ее руководителя самурайского поступка. Тем более, что недисциплинированная, старая, как с наслаждением писали в комментариях добрые соотечественники, балерина Балданова танцует все лучше и лучше.
В завершении скажу, что с Лией Балдановой не общаюсь, не дружу, даже в соцсетях не дружу (ровно год назад удалила из друзей в фейсбуке), не родственница, и, более того, я не ее поклонница. Так бывает. Это уже из разряда «нравится - не нравится», например, я объективно понимаю, что Светлана Захарова, звезда балета, но вот не люблю, и все тут. Так же и здесь. Более того, я считаю, что Лии надо бы умнее относится к тому, что она делает на сцене. Что совершенно не мешает мне осознавать, что Лия Балданова – настоящая классическая балерина, и уже этим самоценна, и уже этим особенно ценна для искусства моей родины и моего народа, который так любит помогать чужим бить своих, чтобы чужие, вопреки поговорке, ничего не боялись.
P.S. Осенью 2011 года Морихиро Ивата приехал во ВСГАКИ судить конкурс народного танца «Венок дружбы», и именно я настояла, чтобы проректор ВСГАКИ Доржо Дугаржапов устроил руководству театра оперы и балета встречу с М. Ивата. Проректор почему-то не очень хотел, но я считала, что это надо сделать, я убеждена, что все приезжающие в Улан-Удэ люди искусства, должны принести пользу бурятской культуре не только своими выступлениями, и потому буквально заставила Доржо позвонить Кожевникову, заведующему балетной труппой театра. Встреча состоялась, и результатом ее стала работа М.Ивата в нашем оперном.
…Наверное, теперь я должна сделать харакири…
Вот вопросы:
- сколько уже времени проработал Ивата в оперном театре?
- сколько новых балетных спектаклей выпустил театр за это время?
- в каком количестве этих новых постановок была занята Л. Балданова, как солистка?
- сколько спектаклей в месяц она вообще танцует, как солистка, ведущая балерина?
- сколько сольных партий в год ей гарантирует (или теперь уже - гарантировал?) договор? И прописано ли подобное в договоре?
- сколько выездов творческого порядка - сольные выступления, мастер-классы, и т.п., в сезон возможно по договору Ивате?
- кто оплачивает его выезды?
- сколько японских танцовщиков работает в оперном театре и на каком основании - они в штате, на бюджетной зарплате, или по договору, и тп?
- размер зарплаты солиста балета в статусе Лии Балдановой?
- сколько сейчас человек в оркестре?
- сколько дирижеров? сколько из них дирижеров балетных?
- сколько человек уволилось, или было уволено из театра, за последние 3-4 месяца?
А вот ответы:
Директор БГАТОиБ Аюна Цыбикдоржиева
- После консультации с Морихиро Ивата 24 февраля мы сразу решили идти по щадящему пути. Потому что нет ничего дороже человеческих отношений. Мы решили не делать ей выговоры и взыскания перед пенсией, а предложили срочный трудовой контракт. Не знаю, почему Лия Валерьевна так долго размышляла. Она пошла к министру культуры, он предложил ей абсолютно то же самое. В итоге, хорошо подумав, она согласилась на наши щадящие условия, иначе ее пришлось бы уволить по статье за прогулы. К сожалению, Лия Валерьевна восприняла нашу доброту как слабость. Театральный процесс по сути своей является коллективным творчеством. Полагаю, что думать стоит не только о себе, но и о своих коллегах.
- Конечно, мы думаем о будущем и Баира Жамбалова. Он молод, ему еще танцевать и танцевать. Если у Лии есть какие-то разовые предложения о работе, то у Баира их нет. Уверена, что в скором времени он исполнит лучшие свои партии на родной сцене в новых постановках Морихиро Ивата.
Директор балетной труппы Владимир Кожевников.
- Театр – это тоже производство, производство творческое. Это все единый процесс. Люди, которые уезжают, выпадают из процесса, за них начинают работать другие. У нас целый коллектив, все хотят на гастроли, а если мы позволим одному, то и другие начнут поступать так же. Представьте, что прима-балерина Большого театра приходит и говорит Филину: «Я еду на учебу», потом уезжает на гастроли, а худрук через некоторое время узнает, где она была. И как он будет реагировать? Да, Лия – очень раскрученный человек в республике, мне даже обидно, что другие, не менее талантливые балерины не умеют так себя преподносить. Они не пользуются такой популярностью, потому что занимаются работой, а не пиаром. Я тоже ездил на гастроли и отпрашивался у Екатерины Балдановны Самбуевой. Меня с большим трудом отпускали на гастроли по той же самой Америке. И в репертуар надо было вводить кого-то вместо меня, чтобы он за меня работал. Лия сейчас говорит, что кому-то можно, а ей нельзя. А на самом деле получается наоборот: ей можно, а другим - нет.
Педагог Лии Эржена Чернова.
- Если ты хорошая балерина, это еще не значит «что хочу, то и ворочу». Я к Лие хорошо отношусь, но считаю что дисциплина существует для всех. Если бы она сказала по-честному, то кто бы что сейчас говорил?
Нетрудно заметить, что вопросы нейтральны, но конкретны, а ответы хоть и пространные, но не о том, о чем спрашивали. И лишь несколько дней спустя нам прислали более-менее внятные ответы. Но, например, на вопрос о зарплате солистки в статусе Балдановой, нам ответили, что об этом надо спросить у самой Лии. А ведь нас не интересовала зарплата именно Лии, мы спрашивали о зарплате артистки, занимающей в труппе такое же положение, что и балерина Балданова. Компетентного ответа не получили, да, и достоверность предоставленной информации сомнительна, хотя бы потому, что ответы подписаны так - Дарья Ююкина. Какую должность занимает в театре некто Дарья Ююкина, каковы ее компетенции, почему она уполномочена информировать?... Неизвестно…
Но вернемся к первому ответному письму театра, оно интересно тем, что это ведь первичная, спонтанная, и, значит, настоящая реакция руководства театра. И тут само за себя говорит то, что руководство со всех сторон оправдывается. Хотя никто никого ни в чем не обвинял. И, тем не менее, все тексты директора, руководителя балетной труппы и педагога, которая, кстати, не работает в театра (и причем тут она в этом производственно-кадровом конфликте?), это сплошное оправдание себя и своих действий, путем переадресации вины. Вся суть оправданий сводится к запальчивому – «А чо она! А почему ей можно?!»
И вот это не просто реакция на случившиеся, это, прежде всего, человеческая позиция – почему это кому-то можно БЫТЬ НЕ КАК ВСЕ?! Почему у кого-то будет больше, интереснее, разнообразнее, чем у всех?! Но насколько же абсурдна, эта позиция на территории искусства, на территории, которую создают, движут, вершат индивидуальности! Сколько в ней, в этой позиции чисто человеческой дикости, глупости, зависти, жадности, и как она тупикова с точки зрения ГРАМОТНОГО руководства.
Когда-то я спросила у Татьяны Константиновны Глязер, супруги и соратницы Михаила Сергеевича Арсеньева – создателя бурятского балета, первого руководителя балетной труппы оперного театра, почему он обратил внимание на юную Сахьянову? Татьяна Константиновна ответила, что не заметить Лару (так она ее называла) было невозможно! Потому, что она была - БА-ЛЕ-РИ-НА! Почти 30 лет назад во всем, что касалось балета, я не была агностиком, и приняла слова, а особенно тон, какими они были сказаны, с религиозным трепетом. И только со временем пришло рациональное осознание того, о чем именно говорила Глязер - настоящая КЛАССИЧЕСКАЯ БАЛЕРИНА, это ЯВЛЕНИЕ! Это такой сложный комплекс такого множества уникальных свойств – внешних, физических, эмоциональных, интеллектуальных, артистических, душевных, что в природе, в чистом виде, они, настоящие классические балерины, встречаются не так часто, как мы с вами думаем. Далеко не каждая артистка классической балетной труппы, и даже далеко не каждая звезда балета рождена была именно классической балериной. Но они такими становятся, потому, что помимо комплекса личных качеств, есть еще и целый КОМПЛЕКС ОБСТОЯТЕЛЬСТВ, необходимых для того, чтобы реализовать этот феноменальный статус - ballerina assolutta. Это и педагоги-репетиторы, и партнеры, и насыщенный и разнообразный репертуар, и дирижер, и возможность свободы творческого выбора, и богатая гастрольная жизнь, и вообще насыщенная впечатлениями жизнь, и возможность совершенствоваться, и, самое главное, - успех.
Бурятскому балету такому юному, всего-то 70 лет, в этом смысле удивительно повезло, в его истории были две идеальные классические балерины – Лариса Сахьянова и Ольга Короткова. На звезду Ларисы Сахьяновой работал ВЕСЬ театр. Кто-то очень умный, очень прозорливый, да, просто очень культурный человек, вовремя осознал с чем имеет дело, сумел понять, что такое уникальное явление, как классическая балерина, уже само по себе самоценно, уже само по себе произведение искусства. Ну, как картина, скульптура, музыка…
Лии Балдановой колоссально не повезло в этом смысле. На нее таких мудрых профессионалов своего дела не нашлось. Ей не прощают именно ее художественной ценности. И ладно бы просто не прощали, но не трогали. Нет! Надо уничтожить, унизить, согнуть, опустить до уровня собственной посредственности, до уровня собственного НЕ ПОНИМАНИЯ того, с чем они имеют дело. Надо показать, где ее место.
Эту колонку я пишу в Москве. И буквально вчера услышала из уст директора одного очень успешного театра историю о том, как звезда этого театра отказалась ехать на гастроли во всю ту же Америку, сославшись на съемки в громком проекте. Дирекция связалась со съемочной группой. Хотели попросить скорректировать график, дабы звезда все-таки поехала на гастроли, и узнали, что никаких съемок у звезды в этот момент нету… Обман! Стыд! Ужас! Что делает театр? Что делает директор? Выгоняют проштрафившуюся звезду? Скандалят на всю Москву и страну? Конечно, нет! Ибо позиция дирекции этого театра – СОХРАНЯТЬ и ПРЕУМНОЖАТЬ!!! Собственно, в этом и состоит главная функция профессионального директора. Потому, что если мерить искусство статьей ТК, не ценить артиста, любого, всякого, если не признавать за ними особость, уникальность, если публично растерзывать их функционерским крючкотворством, если вымещать на них свою неудовлетворенность жизнью из-за нереализованных амбиций, мстить за свою бездарность – не будет театра, не будет традиции, не будет связи времен, ибо театр живет артистом. Но не завтруппой, ни директором, ни отделом кадров. И потому, для нормальной дирекции любой успех артиста за пределами театра, это приветствуется, потому, что это успех театра! Ну, это в том только случае, если директор работает на театр, а не театр на директорское самодовольство.
А тем, кто в комментариях аплодирует худруку балетной труппы, вот, мол, правильно, пусть наведет самурайскую дисциплину, могу сказать, что если уж нам, бурятам, так, вдруг, стал ценен самурайский кодекс, то глядя на то, как балетная труппа оперного театра танцует все хуже и хуже, все глупее, все немузыкальнее, все нетанцевальнее, все невдохновеннее, мы вправе ждать от ее руководителя самурайского поступка. Тем более, что недисциплинированная, старая, как с наслаждением писали в комментариях добрые соотечественники, балерина Балданова танцует все лучше и лучше.
В завершении скажу, что с Лией Балдановой не общаюсь, не дружу, даже в соцсетях не дружу (ровно год назад удалила из друзей в фейсбуке), не родственница, и, более того, я не ее поклонница. Так бывает. Это уже из разряда «нравится - не нравится», например, я объективно понимаю, что Светлана Захарова, звезда балета, но вот не люблю, и все тут. Так же и здесь. Более того, я считаю, что Лии надо бы умнее относится к тому, что она делает на сцене. Что совершенно не мешает мне осознавать, что Лия Балданова – настоящая классическая балерина, и уже этим самоценна, и уже этим особенно ценна для искусства моей родины и моего народа, который так любит помогать чужим бить своих, чтобы чужие, вопреки поговорке, ничего не боялись.
P.S. Осенью 2011 года Морихиро Ивата приехал во ВСГАКИ судить конкурс народного танца «Венок дружбы», и именно я настояла, чтобы проректор ВСГАКИ Доржо Дугаржапов устроил руководству театра оперы и балета встречу с М. Ивата. Проректор почему-то не очень хотел, но я считала, что это надо сделать, я убеждена, что все приезжающие в Улан-Удэ люди искусства, должны принести пользу бурятской культуре не только своими выступлениями, и потому буквально заставила Доржо позвонить Кожевникову, заведующему балетной труппой театра. Встреча состоялась, и результатом ее стала работа М.Ивата в нашем оперном.
…Наверное, теперь я должна сделать харакири…
