В декабрьском номере журнала «Вокруг света» опубликованы впечатления создателя знаменитого Петровича, художника, карикатуриста Андрея Бильжо о поездке в Улан-Удэ. Столица Бурятии названа им «городом, где есть голова и позы»

«Моими однокурсницами и даже одногруппницами были девушки из Улан-Удэ. Так что все годы учебы в медицинском институте название этого города меня сопровождало. Ира и Тамара научили меня даже пить водку по-бурятски: безымянный палец левой руки слегка макают в рюмку с водкой и потом, подняв палец вверх, разбрызгивают микрокапли вокруг. Земле, небу и другим божествам. То есть делиться надо.

Так что в Бурятию я прилетел человеком подготовленным. Знал я еще и слово «позы». Позы похожи на большие пельмени или хинкали, но без хвостиков. В фильме «У озера» Сергея Герасимова герой Василия Макаровича Шукшина о позах рассказывает очень аппетитно.

Итак, я въезжаю в Улан-Удэ. По мосту, украшенному антилопами, через реку Селенгу, начинающуюся в Монголии, а впадающую в Байкал. Я проезжаю мимо скульптуры под названием «Гостеприимная Бурятия» в виде женщины, держащей шарф, по-бурятски — хадак (символ гостеприимства, чистоты и бескорыстия дарящего), и пиалу. Такими шарфами, а также поясами принято в знак дружбы в Бурятии меняться.

У бурятов существует пять драгоценностей: баран, корова, лошадь, верблюд, коза. Только с приходом русских появилось свиноводство и быстро прижилось. До 1934 года город Улан-Удэ назывался Верхнеудинском. Уда — река, которая впадает в реку Селенгу. На слиянии этих двух рек и стоит столица Бурятии. Основана в 1666 году казаками, которые поставили здесь зимовье, а затем острог Удинский, получивший позже народное название «батарейка» из-за батареи орудий, стоявших на вершине холма и направленных на поселок.

Посёлок Верхнеудинск почитался бурятским населением как священный. Потому как через него проходила дорога и в Монголию, и в Китай. Эти торговые маршруты известны как знаменитый Чайный путь. Уже в советское время советско-бурятские коммунисты, приближенные к Сухэ-Батору, переименовали Верхнеудинск в Улан-Удэ. Хочешь читай как «красная река», а хочешь — как «красные ворота».

Голова Владимира Ильича Ленина на центральной площади Улан-Удэ, площади Советов, была заложена к его 100-летию. Голова Ленина и часть шеи — шесть метров в высоту без постамента — давно оторвалась от идеологии, как и от тела вождя, и стала самостоятельным современным художественным объектом. Голова напомнила мне «Руслана и Людмилу» Пушкина: «И чудо видит пред собою. / Найду ли краски и слова? / Пред ним живая голова. / Огромны очи сном объяты… / Руслану предстоит она / Громадой грозной и туманной. / В недоуменье хочет он / Таинственный разрушить сон».

Друг Александра Пушкина Вильгельм Кюхельбекер, по прозвищу Кюхля, и еще 13 декабристов были сосланы в эти места. Да многих сюда ссылали. Даже Абрам Петрович Ганнибал был здесь первым черным зэком. И Михаил Борисович Ходорковский тоже недалеко отсюда отбывал срок в городе Краснокаменске.

Удивительно, но в Улан-Удэ сохранились практически все советские заводы, включая знаменитый авиационный. А из современной архитектуры мне запомнился бизнес-центр под народным названием «унитаз ». Горячие бурятские позы продаются буквально на каждом углу. Это очень вкусно, и я добавил бы еще — и сочно. Есть их надо следующим образом: держать позу пальцами, через дырочку сверху выпить бульон, а потом уж съесть ее саму. Фарш там внутри не провернутый через мясорубку, а рубленый.

А ещё тут едят бухэлер — бульон с кус ком баранины. А хушуур напоминает немножко чебуреки. Подаются к трапезе еще и всевозможные блюда из молока. Заканчивается еда всегда зеленым или черным чаем с молоком. Только такой чай и пьют в Бурятии. Самый известный и самый главный в Бурятии буддистский монастырь, дацан, называется Иволгинским. От названия бурятского села Верхняя Иволга, происходящего не от всем известной птички, а от буряцкого «эбилг´э» — плодородная долина. При Сталине все дацаны были уничтожены, но этот был открыт с его разрешения в 1945 году.

Три раза я пытался увидеть в дацане тело ДашиДоржо Итигэлова. Увидел я его в день отлета в Москву при восходе солнца в 7:30 утра. В 1927 году в возрасте 75 лет хамбо-лама Итигэлов попросил, чтобы его тело поместили в деревянный саркофаг из кедра в позе сидя и погрузили в землю на три метра. В 2002-м по его завещанию из земли его извлекли. Для него построили очень красивый дуган — храм, где он сидит и смотрит на вас. Я не буду здесь подробно описывать его внешний вид, а то получится похоже на медицинскую экспертизу. Скажу лишь одно: встретив такое лицо на улице, ничего странного никто бы не отметил.

Напевая «По диким степям Забайкалья», я отправился на священное озеро. Песню про Байкал, которая стала неофициальным гимном Иркутской губернии, написал племянник Дениса Давыдова — поэт, учитель и школьный инспектор Верхнеудинска и прилегающих к нему мест Дмитрий Давыдов. «Ну, баргузин, пошевеливай вал». Я в детстве думал, что баргузин это человек, похожий на грузина. А это ветер, дующий на Байкале. Кроме баргузина есть еще ветер сарма, ветер култук.

А вот описывать Байкал я не буду. Места не хватит. Да и слов тоже не хватит. Да и омуля меня зовут есть — уху из него, жареного его и его же соленого на закуску. Поезжайте-ка лучше сами на Байкал и посмотрите на это чудо. Только мусор после себя соберите».