96-летний ветеран Алексей Васильевич Копылов живёт один в деревне Харанцы, он последний ветеран байкальского острова Ольхон, сообщает портал «Такие Дела».
Издание рассказывает, как жил и живёт последний ветеран Ольхона. В хозяйстве он держит четыре коровы, огород с картошкой и пса Шарика. У ветерана даже есть свой личный вишнёвый «Жигуль», только не заводится иногда.
Война и служба после
Семью его репрессии миновали чудом. Сам Копылов отучился в девятилетке, а дальше образование получать не захотел, хотя и предлагали. Остался работать в своём же колхозе, при лошадях, говорится в публикации портала «Такие Дела».
В июне 1941 года Копылов поехал в Читу, учиться на радиста. Старшим радистом его прикрепили к Первой воздушной армии.
- Наша задача была: по своим, чтоб не били! - рассказывает ветеран. - Связь-то как была налажена — считай, никак. Наши войска займут какую деревню, а пока-а та информация до штаба дойдёт!
Сначала Подмосковье и Тушинский аэродром, а дальше на Запад: Гжатск, Витебск, Смоленск. Третий Белорусский фронт генерала Черняховского — самого молодого из всех командующих фронтами. «Наш-то орёл был! — говорит Алексей Васильевич и выуживает с тумбочки ЖЗЛовский томик с военачальниками времен ВОВ. — Гляди, про него не написали, а он в 37 лет погиб, на снаряде подорвался! Вот тебе герой, настоящий.
Кенигсберг, за который Копылов получил первую военную награду, уже после смерти командующего фронтом. Орденская книжка, разорванная на две половинки, хранится в сундуке, замотанная в целлофановый пакет, перевязанный георгиевской ленточкой. Где-то на паромной переправе на дне Байкала лежит латунная медаль «За взятие Кенигсберга».
Победу Копылов встретил в Либаве, нынешней латвийской Лиепае. Грохот ночью, говорит, стоял такой, что подумал: «Опять бомбят!» — на улицу выскочил, а там все шальные бегают, один обнимает и кричит: «Все, браток, все! Закончили!»
После войны уже старшего сержанта Копылова оставили дослуживать два года в Белоруссии. На похороны к матери в 1946 году его так и не отпустили.
Одну из связисток Копылов спас. За оставление поста девушке грозили неприятности серьёзные, вплоть до военного трибунала, но закончилось все товарищеским судом, который поручили возглавить Алексею.
В 1947 году демобилизовали его вместе с другими сибиряками, но обратно собирались не все: кто остался в Белоруссии, кто по пути застрял в Москве.
Москву Копылов посмотрел, красивый город, понравился, двух дней хватило - а дальше на иркутский поезд и к Байкалу домой.
Жизнь после войны
В родную деревню после войны Копылов не вернулся — райвоенком, к которому старший сержант явился с документами, сказал ехать на Ольхон, отдохнуть. Об острове Ольхон Копылов тогда не знал, хотя от Курети он располагался меньше ста километров. Тут не было никакой трассы в тридцатые годы. В первый раз дальше райцентра Копылов выехал только с началом войны.
- Интересно мне стало, что за Ольхон такой и отдохнуть интересно! Я взял козу, поехал в Маломорец к буряту старому одному, торговался-торговался и уговорил его все же косилку мне выменять, дело пошло легче, - рассказывает Алексей Васильевич
Семейная жизнь
Наладив дела своей бригады, Алексей Васильевич наладил и семейную жизнь — женился на Марии.
С женой Марией Алексей познакомился после войны, увидел её с подружками. Строгая женщина с бровями вразлет, красивая. По словам Копылова она была первостатейная хозяйка, всё у неё было всегда в устройстве.
Семья Копыловых жила сначала в бараке, потом на рыбзаводе, прямо на проходной, в маленькой холодной комнатке, потом уж в своём доме, в деревне Харанцы.
Рыбак Алексей Васильевич был крепкий, ловил байкальского омуля на большую семью, ещё и на заготовку сдавал прилично.
Первый ребёнок, дочка, умерла при родах.
— Маша-то вообще ничего никогда у меня не просила, — говорит Алексей Васильевич. — А вот девку себе хотела ещё сильно, а мы уж пацанов заладили, первый, второй, на пятом я уж взвыл, говорю, Маш, да как мы их вытаскивать будем? Одевать, учить. И поехали мы в город на аборт. Едем — оба только что не плачем, а на улице прямо перед больницей встретили бабку какую-то, она на нас смотрит и шепчет: «Милые, езжайте домой, не ходите туда!» Так мы развернулись — и давай назад. Она-то говорит: «Не ходите, девочка у вас будет, девчонка!» Маша на меня смотрит жалобно, а я уж сам обратно поворачиваю и думаю — ну как-нибудь оденем, голодовать тоже не будем. Ну, будет еще один пацан. Как-нибудь!
Шестым ребёнком Копыловых стала дочка Светлана.
Смерть Марии пришла нежданно. Женщина умерла молча — долго ходила с высоким давлением, внимания не обращала, работала как обычно, а однажды упала и больше уже не встала.
Священный Ольхон
Священным местом Ольхон был всегда, тут стоит Шаман-скала, настолько почитаемая среди прибайкальских, бурят, что около неё лишний раз старались мимо не ездить. Но шаманские практики, распространившиеся на острове, Копылов не одобряет.
Когда будучи заместителем председателя колхоза Алексей Копылов приехал в одно из бурятских сёл, снимать меха с нелегальной кузни, сельчане позвали шамана.
- Он брызгал на меня водой, страшные кары обещал. Умрёшь, говорит, сразу страшной смертью, если снимешь! - рассказывает Копылов.
Меха эти ветеран всё-таки снял, затем отвёз в совхоз. А шаман тот через год умер.
День Победы на острове
К празднику местная администрация прислала людей сделать забор. Хотя ремонт забора у палисадника ветерану ни к чему, нужен ремонт в другом месте, где он сам уже не раз надбивал обвалившиеся доски. Но ремонтники говорят, что какие указания были от начальства получены, так и делают.
Из подарков к празднику военкомовские консервы, конфеты, бутылка коньяка. Над подарками из районной администрации - фильтр для воды и бордовая модная рубашка — ветеран посмеивается.
Празднование Дня Победы на острове проходит в три приёма: сначала праздничный концерт в клубе главного села, Хужира, потом торжественный митинг в сельском клубе в Харанцах, а 9-го как полагается — парад и Бессмертный полк.
В честь последнего ветерана острова Ольхон снят видеоролик. В сети он набрал уже более 18 тысяч просмотров.