На протяжении нескольких лет Анатолий Бреславский занимается исследованием проблемы незапланированных пригородов Улан-Удэ. Он уже выпустил две книги, которые на сегодняшний день являются единственными научно-обоснованными социологическими исследованиями по этой теме. Теперь он работает над созданием карт, сообщает «Республика».
- Мыслей, что можно и еще нужно нанести на эти карты много, - рассказал «Республике» учёный. – Вот самая общая карта, которую я создал первой.
«На ней административные границы города, границы застройки города и пригородных поселений, которые рисовал «вручную» по спутниковым снимкам. Они показывают реальную картину на определённый момент времени. Лучше один раз увидеть, чем говорить. Здесь мы видим, какие пригородные поселения находятся в радиусе 25 км от площади Советов. Наглядно видно, что отдельные поселения находятся существенно ближе к центральной части Улан-Удэ, нежели многие городские микрорайоны. Полезно бывает посмотреть на город вот так в целом. Ещё более любопытными получились карты, на которые я нанёс изменение границ застройки пригородных поселений за последние 10 лет. Изменения сразу видны и ощутимы. Еще на одной карте отметил застройку выше 3 этажей в Улан-Удэ, которая в итоге просто растворилась на фоне одно-двухэтажной. И это без внешних пригородов. Получилось очень показательно».
Надо отметить, что создание карт, по признанию ученого, это кропотливая работа, испытание на перфекционизм.
- Технология создания карт предполагает работу с 3-4 специализированными компьютерными программами-редакторами. В них ты рисуешь точки, линии, полигоны, добавляешь данные и примечания. В итоге получаешь геоинформационную систему (ГС), наподобие 2ГИС, которую многие из нас используют в телефонах. И вот такие ГС я создаю на компьютере и сохраняю в виде изображений-карт. Сейчас прохожу курсы повышения квалификации по этой деятельности.
В работе учёному также большую помощь оказывают и жители тех самых пригородов, а также просто неравнодушные люди.
- Мне в соцсетях подсказали многое, что было бы важно сделать, - признается Анатолий. - В частности, планирую нанести на карту пригородов Улан-Удэ объекты социальной-бытовой инфраструктуры: школы, сады, ФАПы, поликлиники, водоколонки, автобусные маршруты и пр. Можно сделать карты с разными цветовыми схемами для иллюстрации плотности заселения, обеспеченности услугами, уровня правонарушений и пр. Главное, чтобы это было полезно и востребовано. Одна из дополнительных целей, которая важна для меня – это более наглядная презентация данных исследований. Хочется сделать результаты более доступными и понятными для докладов перед широкой аудиторией.
Действительно, работа ученого для широкой аудитории в некотором смысле может стать открытием, ведь пока мало кто из горожан и чиновников понимает в полном смысле, что сразу за мостом «Бегущая лань» начинается совсем другой «одноэтажный» город со своими «законами» и бытом, столь отличным от жизни горожан, которые пока «витают» в проблемах роста цен на ОДН, квартплаты и так далее.
Это явление совсем недавно окрестили «постсоциалистической пригородной революцией». После того, как государство ушло из управления городами, отдав большинство полномочий муниципалитетам, именно частные застройщики стали главным субъектом на этом рынке.
По утверждению Анатолия, население Улан-Удэ выросло за советские годы в 20 раз, с 18 до 360 тыс. человек! Более 3700 самоволок появились в Улан-Удэ только за советский период, поскольку людям надо было где-то жить. В 1990-2000 гг. эту потребность люди реализовали в новом витке частного строительства. А поскольку в городе прослойка богатых была очень низка, то и частное строительство оказалось низкобюджетным. Обычные деревянные дома, а не царские хоромы. Многоэтажное жилье до начала 2000-х гг. почти не возводилось. Одновременно с этим, по понятным причинам наросла миграция сельчан республики в Улан-Удэ. В этом потоке все время превалировали семьи со средним доходом и ниже среднего. И вновь решением для них стало деревянное бюджетное строительство. Последние два десятилетия основной приток населения в Улан-Удэ обеспечивали именно сельские мигранты, но финансовые барьеры не дали многим осесть в городе, да и доступная земля к середине 2000-х гг. закончилась. В итоге – начали расти внешние пригороды – поселения в Иволгинском, Тарбагатайском и Заиграевском районах. И вновь мы видим деревянное малоэтажное строительство как отражение, главным образом, финансовых возможностей новых жителей.
Теперь городу, пригородным поселениям, а прежде всего, самим жителям предстоит решать задачи благоустройства. Одна из видимых, но слабо обсуждаемых проблем частной застройки отдаленных микрорайонов Улан-Удэ и пригородных поселений - это, конечно, нагрузка на Лесной фонд.
А ведь это серьезный вопрос. Когда речь идет о такой концентрации жилых домов с печным отоплением в пределах одной географической области, вопросы возникают сами собой. Ученый задается вопросами: « Сколько домохозяйств использует дрова в качестве главного источника отопления? Сколько машин дров ежегодно заготавливается и сжигается в тысячах этих печей? На лесные фонды каких районов ложится эта нагрузка фактически? И в каком объеме? Как действует рынок дров и экономика частного отопления? Что нам известно о черных лесорубах, незаконной рубке?».
Ведь сейчас дело даже совсем не в вопросе: «Все еще город или уже большая деревня?». А в том, что вопрос о «деревенизации» столицы - это не вопрос одних лишь ценностей – жить в высотном городе или в большой деревне, а более важный и сложный – как обеспечить в нашем городе и его пригородах такую среду, которая могла бы считаться комфортной для жизни.
